[zgeniy]

Название: Сигареты
Автор: Zlobnyy Geniy
Фэндом: BUCK-TICK
Персонажи: Толл/Юта
Рейтинг: PG-13
Комментарий: Вдохновившись просмотром некоторых фоток, мне остро захотелось написать хоть что-то, собственно "хоть что-то" и получилось. Это не фанфик, а маленькая зарисовка. Просто мысли вслух.
На всякий случай предупреждение: инцест.

Те самые фотки.

и да простят меня братья Хигучи

Kururugi Suzaku
с благодарностью за поддержку
и просто для удовольствия

Толл начал курить, когда решил стать профессиональным музыкантом. Ему казалось, что сигареты – это круто. Ну, а как иначе. Все его кумиры были курящими, поэтому сигареты и слава были прочно связаны в сознании юного барабанщика.
Юта начал курить, потому что курил его обожаемый аники, которому он старался во всем подражать. Свою первую сигарету в 16 лет Ютака стащил из пачки брата. И вторую тоже. Но довольно скоро Толл сообразил, почему его сигареты исчезают так быстро, поймал брата с поличным и навешал тумаков. Так что первый опыт курения для Юты закончился неудачно. Однако недельки через две до младшего Хигучи дошло, что побили его не за сигареты, а за воровство, точнее за то, что брал без спроса. Тогда он бросил дуться, пошел к Толлу и извинился, заодно заявив, что хочет последовать примеру аники. Тот сначала упорствовал, ссылаясь на то, что Юта еще мелкий, вот закончит школу, тогда - пожалуйста. Но младший брат умел быть настойчивым. В конце концов, Толл сам купил ему первую пачку сигарет в личное пользование, пригрозив оторвать уши, если узнают родители. Тот пообещал, что никто никогда ничего не узнает, и обещание свое сдержал. До окончания школы даже самому Толлу ни разу не удавалось застать Ютаку с сигаретой. Кроме тех случаев, когда они курили вместе.
Старший брат не скрывал ни от кого, что обзавелся вредной привычкой. И каждый вечер после ужина он выходил в сад, подышать свежим воздухом и никотином, а Юта увязывался следом. И, конечно же, Толл говорил, что никогда не позволит ему взять в рот сигарету. Врать родителям – последнее дело, но с мелким была своя договоренность, поэтому приходилось врать.
Скрытые вечерними сумерками от посторонних глаз, братья садились на скамейку, и старший учил младшего курить, а когда уроки были усвоены, они просто вместе наслаждались процессом.
И не только в сигаретах было дело. Куда более им нравилась возможность побыть наедине друг с другом и засыпающим городом. Звуки становились тише, запахи острее, тени гуще, мелкие духи шелестели листьями. В такие минуты Ютака хотел, чтобы брат обнял его крепко-крепко и чтоб они сидели молча, тесно прижимаясь друг к другу. Но тогда он еще был маленький и глупый и не понимал, почему его так тянет на девчачьи нежности. И назло собственным желаниям, он поступал наоборот: отодвигался подальше и заводил шумный разговор. Братья смеялись, бесились, могли подраться понарошку. На настоящие драки в саду за вечерней сигаретой по негласному уговору было наложено строжайшее табу.
Позже, уже в Токио, когда они жили вместе, то завели себе другую традицию: по вечерам курить на кухне за столом у открытого окна. Молча. К этому моменту Юта достаточно повзрослел, чтобы дать определение тому чувству, которое он испытывал по отношению к старшему брату. И осознание того, что он в Толла по уши влюблен, Ютаку не огорчало ни в коей мере. Гораздо сильнее его беспокоило то, что он пока не решил, что с этим делать. Поэтому Юта просто курил, молчал и мечтал.
А Толл курил, молчал и наслаждался покоем. Он привык беспокоиться за младшего брата и ненавязчиво за ним присматривать, днем и ночью, в оба глаза. А это утомляло. Поэтому когда вечером Юта сидел рядом с сигаретой, и даже трезвый, ну, или хотя бы не сильно пьяный, Толл мог забыть все тревоги, расслабиться и не думать ни о чем.
А еще позже их курение приобрело другой характер.
- Брачных игрищ, - съязвил как-то Юта, за что получил подзатыльник и разозлился:
- Да сколько можно меня бить! Я уже не маленький!
- Молчи, а то добавлю, - пригрозил Толл.
Ютака только рукой махнул.
Но насчет брачных игрищ он не просто шутил.
Новым аспектом своих отношений наслаждались оба, но нормальными любовниками они так и не стали. Мысль «он же мой родной брат» для Толла была сильнее влечения.
Юта же давно перестал терзаться этим вопросом, приняв свои чувства, как есть. Единственной проблемой осталось втолковать аники, что все хорошо, и переломать его проклятое упрямство. Он убеждал, грозил, просил, но Толл был непреклонен. И все их споры на эту тему заканчивались примерно одинаково:
- То есть кончать друг другу в рот – это для братьев нормально, а в задницу - уже нет?! – кричал Юта.
- Да.
- Но почему?!
- Потому!
И попробуй что-то докажи.
Хуже всего было то, что Ютака знал, как может быть с парнем. Прекрасно знал, потому что испытал на себе. И судорожно сминая простынь в те моменты, когда голова аники находилась у него между ног, время от времени он едва успевал зажать себе рот, чтобы превратить «Хи…» в невнятный стон. Те секреты, о которых хочется рассказать всему миру, хранить особенно тяжело.
Толл тоже знал, как бывает с парнем, только не признавался. И, в отличие от Юты, никогда своих братьев не путал.
А сигареты… Юта не оставлял надежду любым способом сломить сопротивление. Он курил у всех на виду, словно невзначай облизывая фильтр кончиком языка, или касаясь пальцами губ. Такая себе игра для двоих. «Возьми меня, а», - говорил его лукавый взгляд.
Иногда случались накладки. Когда взгляд или жест Хигучи, предназначенные старшему брату, перехватывал Хошино. Тогда они оба стремительно краснели и делали вид, что находятся не в одной комнате, а, самое меньшее, в разных галактиках.
- Если ты не перестанешь так делать, нас с тобой быстро раскроют,- возмущался потом Юта наедине с Хидэ.
- Нечего на меня орать, за собой следи, - огрызался Хидэхико.
Но довольно быстро это их смущение прошло. Когда друзья, наконец, в полной мере осознали тот факт, что они вместе, что они любовники и что это совершенно нормально.
Толла попытки соблазна со стороны младшего брата забавляли, но в тоже время он честно признавался себе, что ему это нравится. Способ Юты курить на людях был возбуждающим, чего уж там. И от собственных фантазий бросало в жар и сладко ныло внутри. Толл давно давал себе отчет в том, что его отговорки выглядят лицемерно и, по сути, таковыми и являются. И все же, все же, он еще не мог переступить через себя, хотя и не поручился бы, что не сделает это в ближайшем будущем.
Но пока еще время не пришло…